Потоп

Анатолий Яковлев

Бог сидел на пике горы Арарат, почти сокрытом водой; Бог бессильно уронил руки на колени и наблюдал, как кругами отбегает за горизонты волна, как если бы гора свалилась с неба.
Бог щурился болезненно: столько слёз надо было выплакать, чтобы затопить проклятый мир!
- Слышь, да?.. - позвали вдруг за спиной.
Бог не обернулся.
- Ты чего здесь?..
- Ты сам чего здесь? - переспросил Бог безучастно.
- А где ещё теперь?!. - отозвались за спиной.
- А ковчег? - процедил Бог.
- Не взяли меня!
- Не взяли… - констатировал Бог, так и не повернув головы.
- Вот именно! - запальчиво сказали за спиной, - Всё зверьё взяли, всю животину, каждой твари по паре. А я? Я?!
- Ну, что - ты?
Бог раздосадовано обернулся и не сдержал улыбки: перед ним сгорбленный, с неотёсанным каменным рубилом предстоял вымокший до самого подшёрстка и совершено нелепый питекантроп, неандерталец ли - Бог путал.
- Ну, и что - ты? - Бог повторил почти ласково.
- А что - я? Что - я?! Не взяли! Я, мол, не животина, я - человек, творение божье. А на ковчег - одну животину включительно. Для сбережения и приплода. А я… Да у меня!
Тот, за спиной, выхватил из мохнатой подмышки заржавленный фолиант.
- Вот! Мы сами от животины. Сам Дарвин велел! Какого?!.
Бог вздрогнул и, бросив лицо в ладони, захохотал, зашёлся смехом - до кашля, до слёз невесть откуда взявшихся - будто не было сорока дней и ночей…
- Но - Дарвин… Дарвин же! - озадаченно рычали за спиной, потрясая книгой.

Богу следовало уже дуть на костерок дотлевающего мира; дуть - разгонять бесчисленные воды, но Бог рыдал ливнями смеха - сверх лимитов, определённых книгою Бытия. И посему бедный ковчег так и не сыскал фарватера к заветной точке суши.
А наши жёны бреют подмышки.